Дозор. Питерские тени... - Страница 74

– Что есть, то есть, – согласился Пиаров. – В тренажёрный зал хожу два раза в неделю. Да и дома – по утрам и вечерам – регулярно балуюсь с гирями. Уточняю, со взрослыми гирями, которые по тридцать два килограмма каждая. Хорошее и полезное дело, Борисыч. Искренне советую…. Или ты нынче и не «Борисыч»?

– На настоящий момент я – «Петрович».

– Понял, запомнил, учту…. Ботинки снимать? Не надо? Спасибочки. Ну, куда проходить? На кухню? Оно и правильно. Перекусить не мешает, день-то выдался беспокойным…. О, сардельки! Ещё горяченькие. Блеск! Шпроты? У-у! Уже слюнки текут. Уважил, коллега…. Я портфельчик возле батареи пристрою? Не помешает? Какая симпатичная бутылочка литра так на полтора. Что в ней?

– Креплёное сливовое вино, – улыбнулся «дозорный» Шеф. – Никарагуанское, ясен пень.

– Иди ты! Неужели, то самое? Я имею в виду, той же самой марки?

– Ага. Оно. Про которое ты тогда – почти двадцать пять лет тому назад – стишок сочинил. Помнишь?

– Смутно-смутно, честно говоря. Хотя, что-то такое припоминаю, – задумчиво наморщил лоб генерал-лейтенант полиции, и, помолчав несколько секунд, выдал:

Иногда, на розовом рассвете,
Кажется – всё это – не всерьёз…
Солнышко, оно так ярко светит,
Солнышко, за окнами – мороз…
Иногда, под заревом заката,
Всё мечтается – о южной стороне,
Где был счастлив я порой, когда-то,
Как-то – по весне…
Скоро, братцы, вновь я уезжаю.
Всем подружкам – от меня – привет!
В ту страну, где стаи попугаев
Радостно приветствуют рассвет…
В те края, где помнят Че Гевару,
Где Калашников – легенда из легенд.
А девчонки – красивей не знаю!
А вино? Его прекрасней нет…
То вино – из ягод дикой сливы…
С кем воюем? Право, всё равно!
Мы – повстанцы! Мы – неотвратимы!
На привале – терпкое вино…
Всюду бродят полчища загадок,
По ночам – нездешний веер снов…
Главное, без всяких непоняток,
Прочих всех – негаданных загадок,
С лёгкостью – мочить там очень модно
Холуёв – всех местных пидоров…

– Да, славные были времена, – сентиментально вздохнув, подтвердил Иван Петрович. – Так, я наполняю рюмашки?

– Конечно. Причём, желательно, до краёв…. За никарагуанских мулаток? Самых страстных и необузданных барышень на свете?

– За них, томных прелестниц и сексуальных выдумщиц…. Ну, как оно тебе?

– Бож-ж-жественно, – выдохнул Пиаров. – Аромат – колоссальный и неповторимый. Сплошное тропическое разнотравье…. Градусов сорок пять будет?

– Почти угадал. На этикетке обозначено, мол, сорок семь…. Да, ты, Александрыч, закусывай. Шпротики, сардельки.

– Благодарствую. Всё очень в тему…

– Может, сразу по второй? Типа – для пущего аппетита?

– Повременим, – вынимая из потрёпанного портфеля толстую картонную папку и маленькую пластиковую коробочку, отрицательно помотал массивной головой генерал-лейтенант. – В том плане, что ещё успеем. Я тут похозяйничаю немного? Сдвину посуду чуток в сторону? Благодарствую…. Итак, начнём? – развязав тесёмки, достал из папки стопку цветных фотографий. – В первый раз Охотник проявил себя три с половиной года назад, по поздней осени.

– Охотник?

– Такое условное обозначение-наименование было присвоено этому неизвестному преступнику. Он, понимаешь ли, все убийства совершал и совершает сугубо в сроки, отведённые Законом под весеннюю и осенне-зимнюю охоту. Похоже, бзик такой, маниакальный насквозь. Кроме того, наш злодей «работает» только по представителям силовых структур. Гражданские лица, судя по всему, его совершенно не интересуют. Что ещё раз указывает на маньячную сущность убийцы…. В ту осень Охотник пользовался гранатами. Три взрыва – четыре трупа. Погибли армейский генерал-тыловик, подполковник милиции, работавший по наркотрафику, и капитан из ФСБ, курировавший таможенные посты на границе с Финляндией. Вот, ознакомься с фотками…. Впечатляет?

– Есть такое дело, – равнодушно передёрнул плечами глава питерского Дозора. – А, кто был четвёртым?

– Генеральский шофёр. По всей видимости, случайно подвернулся под руку. Из серии – попутные людские потери. Впрочем, это был единственный случай, когда пострадал обслуживающий персонал. Очевидно, Охотник, осознав промашку, стал действовать более аккуратно…. Наступила весна, открыли охоту, добавилось ещё четыре «жмурика в погонах». Причём, двое из них – муж и жена. Только тактику преступник поменял самым кардинальным образом. Больше никаких гранат. Все жертвы были похищены, отвезены в лес, привязаны к деревьям и расстреляны. В ту конкретную весну – из пистолета. Осенью был задействован охотничий арбалет. Следующей весной – японские метательные звёздочки. Ну, и так далее. После каждого убийства Охотник звонил в полицию – с мобильного телефона очередного похищенного – и любезно сообщал координаты места, где находится покойный…. Естественно, что всё это время его старательно искали. Были задействованы лучшие силы. Даже из Москвы приезжали всякие легендарные сыщики и эксперты. Всё тщетно. Ни единого подозреваемого. Сплошной казуистический позор и позорный казус. Тьфу, да и только…. Перехожу к скорбным реалиям недавнего времени. Тринадцатого августа текущего года была открыта охота, а уже пятнадцатого был обнаружен труп заместителя Городского прокурора. Причём, убийца, на этот раз, использовал какое-то непонятное оружие, а рядом с деревом, к которому было привязано мёртвое тело, оперативники обнаружили послание от Охотника. До этого момента он записочками не баловался…

– Можно ознакомиться?

Пиаров открыл пластиковую коробочку, выложил на газету картонную прямоугольную карточку, рядом с ней пристроил несколько маленьких металлических шариков, покрытых крохотными «пупырышками», и пояснил: